При третьем УЗИ 4-камерный срез сердца не обследовался, так как, со слов врача, сделать это было невозможно ввиду перекрытия сердца эхотенью позвоночника. По мнению истицы, учитывая срок беременности, УЗИ позволяло осмотреть любой орган плода, но врач этого не сделал.
Для принятия решения по существу судом была назначена экспертиза качества оказания медицинской помощи, для производства которой специалистам была предоставлена вся необходимая медицинская документация.
Согласно полученного заключения, диагноз «Врожденный порок сердца. Общий атриовентрикулярный канал. Коарктация аорты» является показанием для искусственного прерывания беременности. Нормативно-правовых ограничений на какой-либо срок беременности, при котором возможно ее прерывание, согласно российскому законодательству, нет.
Ультразвуковой метод позволяет выявить общий атриовентрикулярный канал и коарктацию аорты с 12-14 недели беременности. Четко визуализировать участок коарктации аорты достаточно трудно. Наиболее уязвимый период для развития порока сердца – нарушения разделения его камер и нарушения формирования аорты на фоне полного благополучия – 8-10 недель. При этом, чем тяжелее порок, тем раньше могли воздействовать факторы, его вызвавшие. Следовательно, по мнению экспертов, порок сердца у ребенка мог возникнуть на фоне изначально правильного внутриутробного развития. Медицинская помощь со стороны поликлиники и ООО «Орбита» представляли собой первичную медпомощь, включающую в себя наблюдение за ходом беременности.
По результатам исследований были выявлены нарушения требований Приказа Минздрава России № 572н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология» (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)». Порок сердца у ребенка Колывановой можно было выявить еще на 12-14 неделе. Следовательно, медицинские учреждения не провели полный объем исследований, что является дефектом оказания медицинской помощи. Кроме того, отсутствие должной перинатальной диагностики врожденной патологии не позволили женщине принять решение, продолжать ли вынашивать ребенка или прервать беременность по медицинским показаниям.
Представитель ответчика (городской поликлиники) не согласился с выводами экспертов и подал в суд ходатайство о приобщении к материалам дела заключения специалиста (рецензии), в котором в полной мере отражены существенные недостатки, допущенные в ходе проведенного в рамках судебной экспертизы исследования.
Так, по мнению рецензентов, причинно-следственная связь между дефектами диагностики и рождением ребенка с пороком сердца является неконкретной и неинформативной. Ведь даже в случае правильной диагностики, ребенок родился бы нездоровым. Кроме того, врожденные пороки сердечно-сосудистой системы признаются показанием для искусственного прерывания беременности, если они выявлены у матери, а не у плода. Т.е. эксперты неправильно трактуют нормативный документ — ст. 113 Приказа МЗ РФ от 1 ноября 2012 г. № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология». Данный факт стал возможным в связи с включением в комиссию экспертов, не обладающих компетенциями, позволяющими выполнение данного вида исследования. Кроме того, анализ компетентности экспертов, привлеченных к выполнению данного вида экспертиз, выявил еще один любопытный факт. Ни один из членов медицинской комиссии, выполнявших исследование, не имел специальной профессиональной подготовки по специальностям «Акушерство и гинекология» и «Кардиология», сертификата по специальности «Судебно-медицинская экспертиза», так как в состав комиссии были включены специалисты, обладающие специальными познаниями в организации здравоохранения и общественного здоровья, терапии, челюстно-лицевой хирургии и рентгенологии, что прямо противоречит требованиям ст. 8, 12, 13 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», согласно которым исследования должны проводиться в пределах соответствующей специальности экспертов, а также п.8 Приказа Минздравсоцразвития РФ «Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях РФ»). Кроме того, в соответствии со ст. ст. 69.1, 100.1.1 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», право осуществлять медицинскую деятельность имеют только лица, владеющие Сертификатом специалиста или Свидетельством об аккредитации.
Изучив в судебном процессе представленное ответчиком Заключение специалиста (рецензию) на судебную экспертизу качества оказания медицинской помощи Колывановой, суд учел доводы ответчика о необоснованности экспертных выводов и согласился, что выводы, полученные экспертами в ходе первичной экспертизы, не могут быть положены в обоснование принятого решения, в связи с чем была назначена повторная судебная экспертиза, выполнение которой было поручено другой экспертной организации.
При повторной экспертизе с привлечением действительно квалифицированных специалистов, были получены прямо противоположные выводы.

Согласно расчетам эксперта, рыночная стоимость на август 2018 года составляла 29 млн руб. Однако владелец с результатом расчета не согласился. Была выполнена рецензия на судебную оценочную экспертизу. Как выяснилось, дата подписки специалиста по ст. 307 УК РФ об ответственности за дачу заведомо ложного заключения не соответствует дате начала производства экспертизы. Эксперт приступил к исследованиям и лишь потом дал подписку, хотя по закону – должно быть наоборот. Кроме того, в заключении не описан объем доступных оценщику рыночных данных об объектах-аналогах и не определены критерии их отбора. Экспертом использована база данных Realto.ru, которая не является лицензионным продуктом и не содержит доступных для проверки ссылок на источники размещения информации. Фактически, информация собрана неустановленными лицами в неустановленное время, а потому не является проверяемой и достоверной, что и подтвердила проверка объектов-аналогов.
Кроме того, экспертом были искажены данные об их техническом состоянии. Это привело к тому, что оценщик не применил нужные корректировки. Выяснилось также, что эксперт исказил данные о расположении оцениваемого офиса: он расположен на цокольном этаже, а не на первом. Значит, выполненные расчеты были изначально неверными. Ошибки экспертизы привели к итоговому завышению стоимости объекта на 25%. По мнению рецензента, экспертные выводы не являются обоснованными и не могут быть признаны достоверными в соответствии со ст. 12 федерального закона 135-ФЗ от 29.07.1998 г. «Об оценочной деятельности в Российской Федерации».
Это явилось основанием для назначения повторной судебной оценочной экспертизы, которая помогла разрешить спор. Согласно выводам последней, стоимость офисного помещения была оценена в 24,5 млн руб.
Больше информации о рецензияхYour text to link...

Экспертиза психического состояния играет важную роль в расследовании тяжких преступлений. Ведь именно от ее выводов зависит, будет ли виновный отбывать наказание в местах лишения свободы или отправится в медицинскую лечебницу. Убийство, совершенное в состоянии алкогольного опьянения, может и не повлечь за собой полной меры ответственности, если экспертиза говорит о психическом заболевании подозреваемого. Но если выводы экспертов окажутся недостоверными, за содеянное придется отвечать даже в преклонном возрасте.">
Проживая в типовой многоэтажке Оренбурга, 80-летняя Таисия Степановна вела образ жизни типичной российской пенсионерки и мало, чем отличалась от сограждан ее возраста. Друзей почти не было, да и какие друзья в 80 лет? Скорее, знакомые или просто соседи. Иногда приезжала дочь, но чаще – звонила. Сын умер три года назад. Все, что осталось – доживать свой век и вспоминать былое: трудное рабочее детство; экзамены в торговый техникум после 10 класса; как работала официанткой после окончания техникума, правда, со временем вышла в люди: стала администратором ресторана. Замуж Таисия вышла рано, в 20 лет. Муж умер через три года, но от первого брака осталась дочь. В 30 лет – вновь вышла замуж. Со вторым супругом душа в душу прожили почти 40 лет. С тех пор, как он умер, женщина была одна. Перезванивалась с соседкой Софьей, ходили друг к другу в гости. По странному совпадению, Софья родилась с Таисией Степановной в один день и в один год…
В тот злополучный февральский вечер соседки обсуждали новости и сериалы. Общение плавно перетекло в разговоры за жизнь, когда на столе появилась бутылка водки. Беседа стала душевнее, но потом переросла в ссору. Софья стала говорить о муже собеседницы совсем не лестно. Обстановка накалялась. Разозлившись, Таисия Степановна схватила подвернувшийся под руку нож и ударила им свою приятельницу; а потом — еще и еще, пока Софья не упала на пол… Очнувшись от содеянного, пенсионерка выбежала на лестничную площадку. Не зная, что делать, она опустилась на пол и заплакала. Соседка Татьяна, которая поднималась домой, спросила, что случилось, а затем прошла в квартиру. К этому моменту Софья уже умерла от полученных ран.
Следствие установило, что подозреваемая на учете у психиатра никогда не состояла. После смерти сына — была госпитализирована с диагнозом «Тревожная депрессия» в Оренбургский областной клинический психоневрологический госпиталь ветеранов войн. По собственным словам, алкоголь употребляет редко, это подтвердили соседи. Первичная амбулаторная судебная комплексная экспертиза показала, что Таисия Степановна страдает органическим астеническим расстройством в связи с сосудистым заболеванием головного мозга. В то же время она способна управлять своими действиями и осознает характер инкриминируемого ей преступления, совершенного в состоянии алкогольного опьянения. Опасности женщина не представляет, помнит обстоятельства дела и может участвовать в процессе расследования. В ходе следственного эксперимента, она сама рассказала об обстоятельствах преступления, показав, как наносила удары ножом.
В апреле того же года пенсионерку положили в стационар Оренбургской психиатрической больницы. В медицинской карте больной указывалось, что при поступлении в лечебницу она ориентировалась во времени, месте и пространстве. Но также отмечалась заторможенность движения и снижение памяти, диагностировалось тревожное состояние, головокружение и головные боли. Пациентка быстро освоилась в больнице, вскоре у нее исчезла тревога, нормализовался сон и аппетит. Согласно врачебным записям, «психотических расстройств не обнаруживала. Риск суицидального поведения – ниже среднего. В структуре личности выявляются повышенная чувствительность к внешним воздействиям, неустойчивость эмоциональных реакций, стремление настоять на своем, сосредоточенность на собственных проблемах в сочетании с категоричностью». Через 10 дней старушка была выписана из отделения и дальше лечилась амбулаторно, время от времени посещая врача. Все это время она продолжала жить одна и «сама себя обслуживать».
В октябре следствие назначило дополнительную амбулаторную судебную психолого-психиатрическую экспертизу. Исследование проводили врачи-психиатры Оренбургской областной психиатрической больницы №2. Поведение Таисии Степановны в этот раз было противоречивым. На вопросы экспертов об обстоятельствах убийства женщина отвечала неохотно. «Ничего не знаю. Не помню. Понятия не имею», — повторяла она, и в то же время называла точно свой домашний адрес. В экспертизе также отмечалось: слова подбирает с трудом и отвечает после паузы. Пенсионерка не могла назвать не только текущую дату и свой возраст, но и имя дочери, с которой приехала. Однако перечисляла точные названия принимаемых ею медицинских препаратов от гипертонии. Эксперты отметили, что подозреваемая говорит о нежелании жить, высказывая мысли суицидального характера. Употребление алкоголя — отрицает, но в то же время оживляется в разговоре на эту тему. Инкриминируемые действия женщина не признавала: сперва говорила, что не понимает о чем идет речь, а затем отрицала свою причастность к убийству. «Зашла к соседке, выпили по граммульке, и я ушла к себе. Потом пришла Татьяна и сказала, что Софья лежит у себя в квартире мертвая», — рассказывала пенсионерка. По ее словам, прежние показания она давала под нажимом сотрудников полиции, которые ее били. Согласно выводам экспертизы, подозреваемая переживает депрессивный эпизод с соматическими симптомами на фоне органического расстройства личности, что является следствием сосудистого заболевания мозга. Это лишает ее возможности осознавать характер своих действий и руководить ими. Учитывая суицидальные мысли, Таисия Степановна нуждается в принудительном медицинском лечении и не может отбывать наказание в местах лишения свободы, заключили эксперты.
Брат погибшей с выводами экспертизы не согласился. Он увидел противоречия в заключениях врачебной комиссии. Но разоблачение убийцы сестры дело чести. Мужчина обратился за рецензией, в ходе работы над которой выводы экспертов подверглись детальному и тщательному анализу.
Рецензия на экспертизу показала, что исследование психиатров ГБУЗ «ООКПБ №2» проведено с грубейшими нарушениями действующего законодательства. Так, например, в документе не указаны ни дата начала, ни дата окончания проведения экспертизы. Не соблюдены нормативно-правовые акты, регулирующие проведение судебно-психиатрических экспертиз; не указаны методики проведения исследований, которыми руководствовались эксперты; не соблюдена должная степень ответственности, честности и внимательности, что является грубым нарушением. Что же касается самих выводов, то они имеют формальный, поверхностный, необъективный и научно не обоснованный характер. Ответов на вопросы, поставленные судом, такая экспертиза не дает. В ней лишь собраны данные из медицинских документов и материалов дела, но нет никаких данных о собственных исследованиях психиатров. В частности, нет ни одного полного описания соматического осмотра, неврологического и психического состояния подозреваемой. Также комиссия врачей неправильно интерпретировала имеющиеся у пенсионерки заболевания, а следовательно, дала необъективную оценку ее психическому состоянию, способности понимать значение своих действий и руководить ими. Фактически, эксперты просто переписали всю доступную им информацию из других источников, а их суждения — субъективны. На основании выводов рецензии экспертиза была признана недостоверной, в результате чего следствие вынуждено было прибегнуть к проведению еще одной, более объективной и квалифицированной экспертизы.

Процессуальным законодательством установлены требования к заключению эксперта, указанные в ст. 8, 9, 16, 25 ФЗ №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», ст. 86 ГПК РФ; ст. 204 УПК РФ; ст. 86 АПК РФ. Положения упомянутых нормативных документов периодически нарушаются экспертами, в результате чего появляются недостоверные, научно не обоснованные выводы. Несмотря на это, в суде подобные заключения имеют доказательное значение. Участвующие в процессе, лица вправе оспорить представленное в суд заключение, ссылаясь на нарушение какого-либо из установленных требований.

Судебные экспертизы еще не так давно проводились только государственными судебно-экспертными учреждениями. В связи с их ограниченной численностью, период проведения экспертных исследований составлял от месяца до одного года, что в результате, из-за затягивания рассмотрения дел, приводило к нарушению прав сторон, участвующих в деле. Вступление в силу 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» существенно изменило возможности судебной экспертизы, поскольку указанный закон предоставил право проведения экспертиз также негосударственным судебно-экспертным учреждениям. Численность таких учреждений в пределах РФ значительно возросла, что позволило судьям, следователям и сторонам по делу при подборе экспертного учреждения отдавать предпочтение по своему усмотрению. Важно, что это обстоятельство существенно сократило сроки судопроизводства, это обуславливает сокращение времени проведения судебных экспертиз.

Зачастую, даже непрофессионалы в области экспертизы (адвокаты, следователи и другие лица), войдя в курс заключения эксперта, замечают процессуальные нарушения, логические несоответствия, реальные ошибки. Компетентность некоторых сотрудников экспертных учреждений вызывает недоумение. Это связано с, возросшим в последние годы, числом экспертных учреждений. Это обстоятельство способствует росту актуальности рецензирования экспертных заключений.

Рецензирование заключений эксперта представляет собой процесс исследования, который, в качестве объектов, исследует экспертизы (заключения экспертов, заключения специалистов), проведенные прежде, и определяет их согласованность с действующим законодательством и подлинными материалами дела.

Научное рецензирование заключения эксперта означает разработку письменного заключения, в котором представлены результаты анализа, ранее проведенного, экспертного исследования относящегося к проверке его научной обоснованности, правильности, его соответствия общепризнанным методикам проведения исследований согласно класса, вида и рода судебной экспертизы, а также проверке соответствия материалам дела и действующему законодательству в области судебной экспертизы.

В судебной практике встречаются случаи, когда эксперты, не обладающие достаточными специальными знаниями, не получившие соответствующего образования, подкрепившись сомнительными документами, подтверждающими наличие компетенции, производят различные виды экспертиз и исследований, в рамках проведения которых приходят к ошибочным выводам. В результате, на основании выводов данной экспертизы, судом может быть вынесено ошибочное решение, ввиду того, что судья, не наделенный специальными знаниями, не в состоянии в полной мере исследовать и оценить представленное заключение. Ходатайство по поводу назначения повторной экспертизы, с указанием претензий стороны по поводу обнаруженных недостатков в экспертном заключений суд, обычно, оставляет без удовлетворения по различным причинам. Чаще всего суд обосновывает свой отказ в удовлетворении ходатайства тем, что заключение эксперта получено в соответствии с процессуальными нормами, подтверждение компетенции эксперта суд устраивает, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, а юрист подготовивший претензию (возражение) не обладает специальными познаниями и не может судить о правильности выбора методик и т.п… Или просто суд ссылается на то, что по его мнению нарушения не значительны. В таких случаях целесообразно обратиться к услуге рецензирования заключения эксперта (специалиста).

Заключение эксперта в уголовном, гражданском и арбитражном процессах, в рассмотрении дел об административных нарушениях, относится к одному из доказательств по делу и рассматривается в совокупности с другими доказательствами в целях установления истины. Экспертное заключение, наравне с другими доказательствами, оценивается с точки зрения достоверности, допустимости и проверяемости. Ошибки, допущенные экспертом, понижают доказательную силу заключения, могут привести к невозможности использования заключения в процессе доказывания.